Сваха для монаха - Страница 5

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

— Да разве можно жить с дураком или с пьяницей? — искренне удивлялась Катька. — Или с распутником? А с самодуром ты лично жить захочешь?

Мариша помотала головой. Нет, лично она бы не захотела. Но ведь и среди женщин встречаются аналогичные личности. И дур среди них хватает. И лентяек тоже. И даже пьянчужки или стервы то и дело попадаются. И такие вполне смогут ужиться со своей аналогично испорченной половиной. Так, может быть, проблема Катьки в том, что она просто еще не нашла ее? Такого же непробиваемого правдолюбца?

Весь этот разговор велся в автобусе по дороге в монастырь. Правда, сначала подругам не удалось взять билеты. Все они оказались распроданы за много дней вперед. Но они изловчились и сунули водителю деньги за проезд в толстую волосатую лапу. А он в ответ предложил им откидное сиденье рядом с собой. И низкую раскладную табуреточку.

Оба сиденья были одинаково неудобными. На откидном сиденье ноги свисали в пустоту. А на табуретке, наоборот, задирались почти до подбородка. Но, меняясь каждый час местами, приятельницы поняли, что могут путешествовать вполне сносно. К тому же они скрашивали нудную дорогу интересной беседой о мужчинах.

— Я всегда считала и считаю, что идеальных людей не бывает, — говорила Мариша. — За исключением разве что моего Георга.

— Так уж он в самом деле идеальный? — усомнилась Катя. — Знаешь, я бы не хотела тебя пугать, но был у меня один идеальный.

— И что потом?

— Потом оказалось, что он сексуальный извращенец. Уже на третье свидание притащился ко мне с чемоданчиком.

Но напрасно доверчивая Катька радовалась, решив, что кавалер собрал свои манатки и перебирается к ней жить. В порыве ликования она даже закрыла глаза на то, что это решение он принял единолично. Так сказать, без ее ведома. Но в чемоданчике, к изумлению Кати, вместо сменного белья, мужских тапочек, полотенца и бритвенного набора оказались наручники, плетка, цепи и хлысты всех размеров и видов.

Кроме того, в качестве дополнительных подручных средств мужчина притащил еще черенок от лопаты и густой веник. Но не для бани и не для сада-огорода, как вначале подумала наивная Катька. Предполагалось, что черенком лопаты он, как дубинкой, хорошенько отходит Катьку. А веник он растреплет и потом будет хлестать Катьку по ее голой попе «березовой кашей», доставляя тем самым ей безумное наслаждение.

Почему он решил, что ей это понравится, Катька в толк взять так никогда и не смогла. Вроде бы ничто в ее поведении не должно было навести жениха на мысль о садомазо наклонностях. И на это Катька уже закрыть глаза никак не могла.

— Если бы я закрыла глаза, то как бы я потом стала сидеть?

В общем, кандидат в женихи вылетел из Катькиного дома вместе со своим чемоданчиком. А дубинкой она отходила его самого.

— И кажется, ему это здорово не понравилось. Он все кричал, что я неправильно поняла. И что нам нужно бы поменяться ролями.

Но меняться с ним ролями девушка не захотела. И, спустив потрепанный веник со своего балкона, поклялась не верить в то, что на свете существуют идеальные мужчины.

Так в занимательных разговорах о мужчинах и их пороках подруги сами не заметили, как доехали до своей цели.

Глава 2

Монастырь был великолепен. Его гладкие белые стены венчали серебристые купола с крестами. Впечатляли белые высокие стены, резные ворота, крохотные окошки монастырских келий. От всего этого зрелища веяло таким покоем и силой, что сразу становилось понятно: эти стены стояли тут с незапамятных времен. И простоят еще столько же.

— Какая красота! — ахнула Катька.

И Мариша кивнула в ответ. Монастырь стоял на холме на берегу огромного чистого озера. По водной глади сейчас пробегала легкая рябь от внезапно поднявшегося ветерка. И Мариша поежилась. То ли от поднявшегося прохладного ветерка, то ли от чего-то другого.

Автобус высадил богомольцев и жителей маленькой деревушки, которая окружала монастырь, и уехал дальше. А подруги заторопились к монастырю, следом за остальными верующими. Мариша торопилась выполнить поручение тетки. А Катька… Что же, у Катьки были свои причины, чтобы поторопиться. Ведь с каждой пролетающей минутой она становилась старше. И замуж ей хотелось все сильней.

Для начала подруги обошли монастырь с экскурсией. Все втроем. Их пушистая четвероногая подруга — кошка Маруся — путешествовала в дорожной сумке. Всю дорогу она вела себя примерно. И даже сейчас не издавала ни звука. Только когда подруги подошли к главному храму, она начала царапать сумку изнутри, требуя, чтобы ее выпустили. Но, оказавшись на свежем воздухе, далеко от хозяйки не отходила. И совершила пешую экскурсию вместе с подругами.

Девушки узнали массу интересного о прошлом монастыря, о святых отцах, которые жили и молились во славу божью в этом месте. О том, как в тридцатые годы монастырь был окончательно закрыт и передан во владение какой-то воинской части, которая поселила в кельях солдат, а храм использовала вместо склада.

Все это было очень познавательно, но Мариша томилась. У нее ведь было важное дело. Наконец экскурсия подошла к концу. Мариша помчалась в церковную лавочку. А Катька к святым мощам, чтобы выпросить там подходящего мужа.

— Встретимся через полчаса! На этом же месте!

Этих тридцати минут Марише хватило на то, чтобы выяснить, что ни носков, ни носовых платков церковная лавочка в своем ассортименте не имела.

— Обманули! — ахнула Мариша. — Такой путь проделала, а все напрасно!

Сидящая за прилавком старая грымза в простых старомодных очках и черной кофте искоса глянула на девушку. На вид ей было лет шестьдесят, но с таким же успехом могло быть и сорок, и сорок пять. Эти церковные матушки возраста не имели и с морщинами никогда не боролись, считая это суетой и чуть ли не грехом.